Борьба трудящихся Чечено-Ингушетии против деникинского режима

В первой половине февраля 1919 года Советская власть в Чечено-Ингушетии, как и во всей Терской области, временно пала. Значительная часть территории оказалась под контролем белогвардейцев, возродивших буржуазно-помещичий строй. Терская и Дагестанская области были в военно-административном отношении объединены в Терско-Дагестанский край, начальником которого стал генерал-лейтенант Ляхов, душитель революции 1905—1907 годов на Кавказе.

Край делился на область войска Терского и горские округа — Чеченский, Ингушский, Кабардинский, Осетинский, Кубанский, которые в свою очередь делились на отделы. Чеченский округ делился на три отдела: Грозненский, Веденский и Хасав-Юртовский. Самостоятельную административно-территориальную единицу представляло грозненское градоначальство.

Во главе отдельных народов были поставлены правители, при каждом из которых состояли два помощника по военной и гражданской части. Управление горцами Ляхов осуществлял через помощника по горским делам, в ведении которого находилось управление по делам шариата, адатов и горского суда.

Правителями были назначены: в Чечне генерал Алиев, в Ингушетии генерал С. Мальсагов, затем генерал С. Бекбузаров, в Осетии генерал Хабаев, в Кабарде полковник Бекович-Черкасакий. Таким образом, единоличная военная диктатура пронизывала всю систему административно-полицейского управления. У власти вновь стало горское белое офицерство, духовенство и кулачество. Они охотно шли на службу к белогвардейцам, стремясь вернуть свои привилегии, восстановить свое право собственности и отомстить народным массам. Они беспощадно и неукоснительно старались проводить в жизнь все распоряжения и антинародные законы деникинского командования.

Голод, нищета, огромные повинности и налоги, реквизиции и контрибуции, а также насильственная мобилизация в белую армию тяжелым бременам ложились на плечи трудящихся городов, сел и станиц.

Господство деникинцев вновь принесло народу безземелье, бесправие и жестокое угнетение. Чечено-ингушские трудовые массы оказались под тройным гнетом: Добровольческой армии, казачьих и горских эксплуататорских верхов.

Вся политика деникинцев и казачье-горских верхов озлобляла трудящиеся массы, вела к созданию широкого антиденикинского движения. Революционными «островками в бушующем море» контрреволюции оказались горные Чечня и Ингушетия, куда постепенно отступали рабочие и красноармейцы во главе с большевиками. Партия, сумев сплотить вокруг себя бедняцкие горские массы, развернула в горах Чечено-Ингушетии борьбу против белогвардейцев.

Отступившие из Грозного рабочие и красноармейцы нашли поддержку и сочувствие среди широких слоев трудовых чеченских масс. Чеченская беднота прикрывала их отступление, помогала скрыться от преследовавшего врага и оказывала им всемерную помощь. Чеченцы снабжали красноармейцев и рабочих продовольствием, боеприпасами, лечили больных и раненых, помогали установить связи между отдельными группами, а также с отрядом А. Шерипова.

Антиденикинское движение ширилось и приобретало все большую популярность среди чеченцев-бедняков. Они обстреливали разъезды белых, захватывали их обозы, разбирали железнодорожные рельсы, разрушали мосты, преграждая путь их резервам, направляемым на фронт.

Деникинское командование предпринимало контрмеры. Так, в начале марта 1919 года на чеченские аулы были сброшены бомбы. Но это не сломило упорного сопротивления горцев.

Понимая, что Чечня, где скопилось большое количество красноармейцев и грозненских рабочих, будет представлять постоянную угрозу их тылу, деникинцы решили любыми средствами очистить ее от большевиков. С этой целью белые предъявили трудящимся Чечни ультиматум, в котором требовали выдать им большевиков и красноармейцев, скрывавшихся в аулах. Поняв, что народ добровольно не выполнит требования, деникинцы решили заставить его сделать это силой оружия. Главный удар они направили против революционного аула Гойты.

С первых же шагов белые встретили упорное сопротивление трудовых чеченцев. На помощь гойтинцам пришли жители соседних аулов. Они задержали у аула Алхан-Юрт правую колонну белых, наступавшую с юго-запада. Колонна вынуждена была обойти аул с востока.

Несмотря на противодействие трудовых чеченцев, 7 марта 1919 года на рассвете белым удалось занять хутор, находившийся в версте от аула Гойты. Завязался ожесточенный бой, в котором находчивость и мужество проявили житель хутора Хачукаев и два его сына. Они отбили у белых пулемет и вместе с другими хуторянами дали возможность 13 красноармейцам и командиру, скрывавшимся на хуторе, отступить в лес. Но из 16 защитников остались в живых только 3.

Деникинцы повели (наступление на Гойты. Гойтинцы отбили несколько атак противника. Однако после ожесточенного боя к двум часам дня деникинцы заняли северную часть аула. Бои шли на улицах, каждый дом стал осажденной крепостью. Гойтинцами командовал Хату Давлиев, его помощниками были Чода Яшуркаев и Доа Геримханов. На помощь гойтинцам пришли отряды урус-мартановцев, гехинцев, шалинцев, атагинцсв, чечен-аульцев и др. Бой разгорался. Защитники дрались до последнего, проявляя чудеса героизма.

Во время боя горстка храбрецов, в числе которых был Сатаби Гюцаев с сыновьями Хасаном и Хусейном, овладела курганом, где был установлен вражеский пулемет, и направила огонь против деникинцев. Яростно дрались с белыми Чоча Дибишев и его четыре сына — Идрис, Ида, Саид, Межид. После боя отец увез трупы всех своих сыновей.

Храбро сражались и женщины. Имя Серижат Доболаевой вошло в историю гойтинского боя. Пренебрегая опасностью, под вражескими пулями она доставляла в окопы бойцам патроны, спасла жизнь трем красноармейцам, спрятав их от белых, оказывала помощь раненым.

Вместе с гойтинцами против деникинцев сражались красноармейцы, командиры, грозненские и владикавказские большевики С. И. Тымчук, Г. Порванецкий, А. А. Козин, П. И. Кравцов, П. П. Хаустов.’Е. и Ф. Грязновы, Г. Шмелев, Е. Казанский и др.

Сопротивление защитников росло, усилился нажим на белых со стороны аулов Урус-Мартан, Гехи, Чечен-Аул, Новые и Старые Атаги и др. К 18 часам чеченцы потеснили заслон белых и стали обходить их отряды, угрожая им полным окружением.

Боясь оказаться отрезанными от Грозного, деникинцы в панике отступили, бросив две пушки.

Не помогли белым и их союзники — «Горское правительство» и чеченские контрреволюционные верхи, которые обещали оказать им поддержку. В связи с Мим генерал Шатилов писал: «Горское правительство считает экспедицию против большевистских аулов необходимой и от вашего (чеченского народа.—З. Г.) имени обещало, что весь народ, чуждый идеям большевизма, поддержит Добрармию в борьбе с местными большевиками. Это же мне обещали и представители многих аулов. На деле оказалось совершенно другое. Когда небольшая часть армии выступила в полном убеждении, что она идет вам на помощь для захвата большевиков в ауле Гойты, то… она была со всех сторон предательски обстреляна… Таким образом, вместо помощи мы получили врагов».

Гойтинский бой, окончившийся победой революционных сил, продемонстрировал силу классовой солидарности и дружбы народов. Характерно, что погибшие в бою чеченцы и русские красноармейцы, вопреки религиозным предрассудкам, были вместе похоронены на гойтиноком кладбище.

Потерпев поражение, деникинцы не оставляли надежды разгромить большевиков. 23 марта белогвардейское командование предприняло наступление против аулов Алхан-Юрт, Кулары, Хадис-Юрт, Устар-Гордой, Бердыкель и других, расположенных вдоль линии железной дороги.

Белогвардейские части после упорного боя захватили и, предварительно ограбив, уничтожили аулы Устар-Гордой, Бердыкель и заняли разъезд Джалка. В бою в районе аула Мескер-Юрт был убит, командующий 1-й конной дивизией полковник Пушкин.

Главный удар деникинцы направили против Алхан-Юрта. Они установили на Ермоловской возвышенности орудие и предприняли артиллерийский обстрел аула. Алхан-юртовцы готовились к встрече врага: рыли окопы, создавали партизанский отряд. На помощь алхан-юртовцам из Шатоя и других сел прибыли отряды партизан под руководством Асланбека Шерипова вражескими пулями она доставляла в окопы бойцам патроны, спасла жизнь трем красноармейцам, спрятав их от белых, оказывала помощь раненым.

Вместе с гойтинцами против деникинцев сражались красноармейцы, командиры, грозненские и владикавказские большевики С. И. Тымчук, Г. Порванецкий, А. А. Козин, П. И. Кравцов, П. П. Хаустов, Е. и Ф. Грязновы, Г. Шмелев, Е. Казанский и др.

Сопротивление защитников росло, усилился нажим на белых со стороны аулов Урус-Мартан, Гехи, Чечен-Аул, Новые и Старые Атаги и др. К 18 часам чеченцы потеснили заслон белых и стали обходить их отряды, угрожая им полным окружением.

Боясь оказаться отрезанными от Грозного, деникинцы в панике отступили, бросив две пушки.

Не помогли белым и их союзники — «Горское правительство» и чеченские контрреволюционные верхи, которые обещали оказать им поддержку. В связи с Мим генерал Шатилов писал: «Горское правительство считает экспедицию против большевистских аулов необходимой и от вашего (чеченского народа.—З. Г.) имени обещало, что весь народ, чуждый идеям большевизма, поддержит Добрармию в борьбе с местными большевиками. Это же мне обещали и представители многих аулов. На деле оказалось совершенно другое. Когда небольшая часть армии выступила в полном убеждении, что она идет вам на помощь для захвата большевиков в ауле Гойты, то… она была со всех сторон предательски обстреляна… Таким образом, вместо помощи мы получили врагов».

Гойтинский бой, окончившийся победой революционных сил, продемонстрировал силу классовой солидарности и дружбы народов. Характерно, что погибшие в бою чеченцы и русские красноармейцы, вопреки религиозным предрассудкам, были вместе похоронены на гойтиноком кладбище.

Потерпев поражение, деникинцы не оставляли надежды разгромить большевиков. 23 марта белогвардейское командование предприняло наступление против аулов Алхан-Юрт, Кулары, Хадис-Юрт, Устар-Гордой, Бердыкель и других, расположенных вдоль линии железной дороги.

Белогвардейские части после упорного боя захватили и, предварительно ограбив, уничтожили аулы Устар-Гордой, Бердыкель и заняли разъезд Джалка. В бою в районе аула Мескер-Юрт был убит, командующий 1-й конной дивизией полковник Пушкин.

Главный удар деникинцы направили против Алхан-Юрта. Они установили на Ермоловской возвышенности орудие и предприняли артиллерийский обстрел аула. Алхан-юртовцы готовились к встрече врага: рыли окопы, создавали партизанский отряд. На помощь алхан-юртовцам из Шатоя и других сел прибыли отряды партизан под руководством Асланбека Шерипова.

Защитники Алхан-Юрта сражались геройски. Когда же сопротивление было сломлено, они решительно бросились на противника с кинжалами в руках. Белые уже заняли аул, а одиннадцать его защитников продолжали обстреливать захватчиков из подвала уцелевшего дома. Деникинцы разрушили дом. Оставшиеся в живых защитники выбежали из подвала и бросились с кинжалами на врагов.

В Алхан-Юрте, так же как и в Гойтах, чеченцы сражались рука об руку с грозненскими красноармейцами. Им помогали артиллеристы И. И. Негоднев, М. Смирнов, китаец Ки Су-ши, Ф. Е. Палий, А. X. Агадаев и др.

К вечеру 30 марта белые бросили в бой новые силы и овладели восточной и западной частями аула. Белогвардейцы смогли окончательно овладеть Алхан-Юртом лишь после того, как его . защитники отступили в горы. Деникинцы сожгли аул дотла.

Потери с обеих сторон были велики, защитники Алхан-Юрта потеряли около 400 человек, а белогвардейцы — около 700. Вслед за Алхан-Юртом деникинцы разгромили и сожгли аулы Кулары и Хадис-Юрт.

Отчаянное сопротивление чеченской бедноты было сломлено, населению пришлось уходить в глубь гор. Вместе с горцами отступали в горы красноармейцы, грозненские большевики и отряды рабочих. Несмотря на неоднократные требования и посулы деникинцев, трудовой народ не только не выдал большевиков, но защитил и укрыл их, рискуя своей жизнью.

29 марта 1919 года, обеспокоенный положением в Чечне, Деникин приехал в Грозный для переговоров. Созвав совещание из представителей эксплуататорских верхов Грозненского и Веденского округов. Деникин призвал их прекратить борьбу с Добровольческой армией и подчиниться требованиям белогвардейского командования.

Полную солидарность Антанты с Деникиным выразил присутствующий на совещании начальник британской военной миссии генерал Бриггс, который призвал чеченцев не чинить препятствий Деникину и оказать ему помощь.

С ответной речью выступили урус-мартановский шейх — купец С. Яндаров и нижненаурский шейх К. Хамтиев, уверившие Деникина в том, что Чечня и «не думала воевать с Добрармией» и что «они хотят работать в пользу Добрармии и помогать ей».

Несмотря на предательство верхов, народ продолжал бороться.

Начало апреля 1919 года ознаменовалось новой вспышкой восстаний. Каждый день приносил деникинцам все новые сообщения о народных выступлениях.

Оказывая упорное сопротивление продвижению деникинцев в сторону Дагестана, в начале мая 1919 года трудовое население чеченских аулов, расположенных по линии железной дороги от Гудермеса к побережью Каспийского (моря, разрушило до рогу, восстановленную белой армией. В ответ на это белые разгромили населенные пункты плоскостной Чечни: Гудермес, Исти-Су, Кади-Юрт, Нойберды, Азамат-Юрт, Энгель-Юрт, Герзель-Аул. На жителей наложили огромную контрибуцию и провели насильственную мобилизацию двух полков для борьбы с большевиками. 9 апреля белогвардейцы разгромили Цацан-Юрт, в бою за который погибло 400 человек.

После захвата деникинцами Владикавказа в Ингушетии сосредоточились значительные силы кадровых партийных работников области, Кавказского краевого комитета РКП (б), а также Северокавказской горской организации РКП (б). В эти организации входили ингушские, кабардино-балкарские, осетинские и другие коммунисты.

Деятельность в Ингушетии видных партийных работников — Махарадзе, Назаретяна, Гегечкори, Фигатнера, Элердова, Этингофа, Булле, Бутырина, Тасуя, Дьякова, Габиева, Калмыкова, Катханова и других во главе с Г. К. Орджоникидзе и наличие Ингушской партийной организации имели большое значение для политико-воспитательной работы и поддержания революционного духа масс.

Большевики предприняли две попытки проникнуть через Хевсуретию в Грузию, но безрезультатно. Получив известие о том, что ранее вышедшая группа большевиков во главе с руководителями осетинской партии «Кермен» была там зверски убита, Г. К. Орджоникидзе решил на время остаться в Ингушетии и искать пути для связи с Тифлисом. Некоторые руководящие работники, а также многие горские коммунисты в одиночку и отдельными группами ушли в Закавказье.

Под руководством Г. К. Орджоникидзе большевики начали мобилизацию сил для отпора врагу. Центром революционного движения Ингушетии вначале являлся Даттых, а к осени — Хамхи и район Галашки — Мужичи.

В первых числах апреля 1919 года Г. К. Орджоникидзе, рискуя жизнью, переехал из аула Даттых в Чечню. В селении Гехи он провел совещание с находившимися там руководителями партизан и грозненских революционеров, снабдил их деньгами и дал указания о дальнейшей революционной работе. Здесь же было решено оставить Н. Гикало в Чечне для организации партизанской борьбы.

В своей работе среди масс ингушские коммунисты руководствовались указаниями партии, изложенными в письме Г. К. Орджоникидзе, с которым он обратился к ингушскому народному съезду, созванному в Ха мхи 20 апреля 1919 года:

1. Держать постоянную твердую связь между всеми горцами.

2. На уход большевиков смотреть как на временное явление и твердо верить в их победоносное возвращение.

3. Горцы должны сохранить твердую преданность Советской власти и остаться крепкими борцами за революцию.

4. Горцы не должны попасть на удочку генерала Деникина и потому должны отказаться выставить полки и платить контрибуции.

5. Красноармейцы и все советские люди, оставшиеся на территории горцев, должны от последних получать посильную поддержку…

6. Нужное оружие и средства для поддержки действующих бойцов против деникинцев будете получать через Хизира Орцханова, которому всегда известно наше местонахождение.

Коммунисты развернули широкую пропагандистскую работу среди населения. Письмо Г. К. Орджоникидзе явилось программой борьбы для всех горцев.

Коммунисты разъясняли народу необходимость осуществления своеобразной тактики: оттягивать, насколько возможно, выполнение требований белых о предоставлении полков и выплате контрибуции.

В центре Ингушетии — в Назрани — подпольная партийная группа во главе с первым ингушским коммунистом Ю. Албогачиевым распространяла воззвания, прокламации, призывающие к борьбе с Деникиным. Население поспешно скупало винтовки, патроны и снаряды.

Такое положение не могло не вызвать тревоги у деникинцев. Они решили разгромить горную Ингушетию и захватить коммунистов во главе с Чрезвычайным комиссаром Юга России Г. К. Орджоникидзе.

Белых особенно тревожил рост авторитета и влияние большевиков среди народных масс. Они вынуждены были признать, что настроение в Ингушетии у всех большевистское: «Ждут с нетерпением большевиков. Офицерство преследуется, а отношение к Добр армии и ее успехам недоверчивое».

Стремясь расправиться с непокорными, белогвардейцы стали настаивать на выполнении своих требований — поставки трех полков и выплаты контрибуции.

Твердо помня указание Г. К. Орджоникидзе о том, чтобы всячески оттягивать время, коммунисты созвали в селении Экажево съезд ингушского народа, который в своем решении «просил» деникинское командование еще на месяц продлить срок исполнения требований.

Понимая, что терпению деникинцев все же придет конец, ингуши, руководимые большевиками, готовились к восстанию, привлекая к совместным действиям своих соседей — кабардинцев.

Сводка штаба деникинских войск сообщала, что «получены сведения об открытой пропаганде ингушей к выступлению вместе с Чечней против Добр армии. Отдельные группы являются в кабардинские села Ахлово и Исламово с целью привлечь их к совместным выступлениям… есть признаки, указывающие на успешность работы ингушей…»

В середине апреля 1919 года Г. К. Орджоникидзе уезжает в Тифлис и оттуда в Москву.

С отъездом Г. К. Орджоникидзе руководство партийной работой и всей борьбой на Северном Кавказе перешло к С. М. Кирову, который тогда возглавлял Реввоенсовет 11-й армии в Астрахани. С. М. Киров от имени ЦК партии оказывал практическую помощь горцам, посылал в горы опытных партийных работников и военных специалистов для подготовки вооруженного восстания в тылу врага.

Деникинцы поняли, что добровольно ингуши не выполнят их требований. С помощью горских верхов они приступили к насильственной мобилизации. В это время в селении Гамурзиево был созван съезд, на котором контрреволюционные элементы призывали ингушей сформировать для Деникина вооруженные части.

22 июня 1919 года в присутствии представителей деникинского штаба полковников А. Котиева и К. Гойгова началась погрузка мобилизованных в вагоны на станции Назрань. Весть об этом быстро распространилась. Участники съезда организовали нападение на станцию. Произошло вооруженное столкновение населения с деникинцами и местным офицерством. В результате стража разбежалась, полковников А. Котиева, К. Гойгова и других офицеров арестовали и отправили в крепость Назрань, белогвардейского ставленника ротмистра Добриева убили. Мобилизованные всадники были освобождены. Они разошлись по домам, забрав с собой выданное им оружие.

Полковник царской армии Аржмайр Шахмурзиев от имени деникинского командования предъявил ингушам ультиматум. Он заявил, что если ровно в 12 часов дня эшелоны не двинутся, то от Назрани не останется камня на камне. Ультиматум был отвергнут, и ровно в 12 часов следующего дня белые начали военные действия против ингушских сел Насыр-Корт, Сурхохи и Экажево. Завязался упорный кровопролитный бой.

Совместными усилиями жителей Экажево, Сурхохи, Гамурзиево и Альтиево владикавказский отряд деникинцев в первый же день был обращен в бегство. Их преследовали почти до Беслана.

На следующий день при поддержке бронепоезда деникинцы предприняли новое наступление против селения Экажево. Экажевцы с помощью жителей других сел мужественно защищались в течение двух дней. Когда же белым удалось ворваться в аул, им пришлось с боем брать буквально каждый дом. Экажевцы — Гайсум Муталиев, Асланбек Яндиев, Пясо (Пацо Хаджиевич) и другие — засели в доме Идига Добриева и отражали натиск противника до тех пор, пока деникинцы, обстреляв дом прямой наводкой из орудий, не подожгли его.

После этого боя деникинцы в сводке сообщали, что 25 и 26 июня на станцию Беслан прибыли раненые 9 офицеров и 65 солдат и что тут же умерли от ран капитан Апшеронского полка и 2 казака.

В это время со стороны станиц Нестеровской и Фельдмаршальской на аул Сурхохи наступал отряд белых казаков. Сурхохинцы, вооружившись, вышли навстречу отряду, чтобы принять бой, но под мощным натиском врага вынуждены были отступить. Бой закипел в самом ауле. В сражении принимали участие все, даже женщины и дети. «Ингуши, — отмечали белогвардейцы, — дерутся с остервенением. На перевязочный пункт… поступили раненые с шашечными и кинжальными ударами». Храбро сражались жители Сурхохи, среди которых особенно отличился Мандре Нальгиев. Несколько дней в занятом белыми ауле, прячась в садах и на чердаках домов, он из засады бил белогвардейцев. Когда иссякли патроны, Нальгиев ночью сумел уйти от врага.

Экажево и Сурхохи деникинцы сожгли дотла. «Последние упорные защитники, — писала белогвардейская газета, — уничтожены, аул занят нашими частями и сожжен. Женщины и дети со своим домашним скарбом отходят в направлении на Сунженскую и Ахки-Юртовскую, спасаясь от меча и огня». 28 июня деникинцы, пытавшиеся войти в станицы Ахки-Юртовскую и Тарскую, были встречены огнем.

Не имея сил оказать достойное сопротивление врагу, население покидало аулы и уходило в горную Ингушетию. Подавив восстание ингушских селений, деникинцы наложили на них огромную контрибуцию и провели мобилизацию.

Восстания в Ингушетии не были случайными. Они свидетельствовали о жгучей ненависти трудящихся к деникинцам и готовности продолжать борьбу. Разведывательная сводка белых от 29 июня 1919 года доносила: «Пока Галашки не будут уничтожены, работа агитационная и подготовительная к новым восстаниям будет продолжаться…»

Таким образом, захватив плоскостную территорию Чечено-Ингушетии, Деникин не смог подчинить своей власти ее народы. Они готовились к новым боям. «В настоящее время, — писал Г. К. Орджоникидзе в докладе Совнаркому РСФСР в июле 1919 года, — Северный Кавказ до границы Бакинской губернии находится формально под властью Деникина, фактически в его руках находится узкая полоса железной дороги — несколько волостей горцев. Горцы живут своей жизнью и никакой деникинской власти не признают. Все горцы ждут с нетерпением прихода большевиков».

Источник:
Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. Т.II. Грозный, 1967. Стр. 51 — 59.