Из истории экономических связей и дружбы чечено-ингушского народа с великим русским народом (4)

Гребенские казаки — в недавнем прошлом беглые и «гулящие» люди, бежавшие на юг от феодальной эксплуатации, от жестоких притеснений бояр, дворян и царских воевод. Один из местных историков удачно заметил, что «куда бы ни бежали русские люди без видимой государственной цели, за ними по пятам шло и русское царство. Казалось, что, укрывшись за Терек и даже за Сунжу, наши беглецы совсем ушли от глаз Московской Руси, а вышло так, что не сменилось у них еще первое поколение, как уже Терек и Сунжа вошли в пределы русского царства, и наши переселенцы опять очутились на его рубежах».

Ранее других образовались две станицы—Червленная в 1567 и Щедринская в 1569 годах. Позже образовались другие станицы, которые в начале XVIII века были перенесены на другой берег Терека.

Кстати сказать, что беднейшие слои гребенского и терского казачества уже в первые десятилетия своего существования становятся на путь классовой борьбы. Они приняли активное участие в событиях так называемого смутного времени, в крестьянской войне под предводительством И. Болотникова. Уже в 1605 году среди терского Казачества зародилась мысль идти в Центральные районы России против «лихих бояр» как главных врагов казачества. Триста казаков во главе с Федором Бадыриным на круге решили выступить на Москву. Вскоре у них появился и «царевич» Петр, как будто бы сын царя Федора Ивановича, который тайно прятался от Бориса Годунова. Новоявленного «царевича» показали войсковому атаману Пану, принявшему его с почестями и выразившему готовность всего терского войска поддержать законные права «царевича» на прародительский престол. Однако терский воевода Головин, узнав о появлении «царевича», строго потребовал выдать Петра, а казаков обвинил в государственной измене. Казаки не послушались воеводы, снарядили струги и на них ушли к острову Чечен, куда вскоре собралось до 4 тысяч человек.

Весной 1606 года большой отряд терских казаков с примкнувшими к нему гулящими и беглыми людьми отправился на Волгу, затем на Дон и Украину. Из Путивля, где началось движение Болотникова, «царевич» Петр (в действительности посадский человек Илья Горчаков из города Мурома) с большими силами отправился па север, на соединение с армией Болотникова. Вместе с Болотниковым Горчаков громил царские войска, защищал Тулу, но там был пленен и казнен в Москве (И. И. Смирнов. Восстание Болотникова (1606—1607). Л., Госполитиздат, 1951, стр. 366—372.).

Таким образом, терские казаки, в том числе и гребенские, не являлись «извечными» защитниками царского престола. Они принимали активное участие в крестьянских войнах Болотникова и Разина, а позже избрали станичным атаманом Е. И. Пугачева. Однако возвратимся к событиям последних десятилетий XVI века.

Уже в 1567 году при впадении Сунжи в Терек был возведен Сунженский городок с постоянным гарнизоном и артиллерией. В 1588 году в устье Терека, близ моря, около трехстенного казачьего Тюмен-Терского городка была основана крепость «Терка», или Терский городок.

В XV веке, а возможно и раньше, чеченцами заселяются плоскостные земли по Сунже и Тереку. Выходцы из Аккинских гор, по народным преданиям, уже в конце XIV века создают на плоскости чеченские селения Парчхой и Юрт-Аул. «Страшная земельная теснота, голод, — пишет А. А. Саламов, — толкали чечено-ингушские племена из гарных круч и теснин к тучным плоскостным землям. За многовековую историю они не раз выходили к притеречным просторам и вынуждены бывали снова укрываться в горы под давлением более сильного противника» (А. А. Саламов. Цит. соч., стр. 24.).

В XV—XVI веках количество чеченских поселений на плоскости увеличивается.

В XVI—XVII веках русские люди знали чеченцев под именем мичкиз. Грузины, оказавшие большое экономическое и культурное влияние на далеких предков чеченцев и ингушей, знали их под разными именами. В грузинских источниках XII и последующих веков вайнахи известны были как дурдзуки, кисты и глигвы. Пе,рвый этноним — общевайнахский, второй распространялся в основном на ингушей и население горной Чечни, третий же — сугубо ингушский. Позже появляются и другие термины. Соседние горские народы называли чеченцев по-разному. Кумыки называли их микиш, как людей, живущих на реке Мичик, аварцы — буртель, а кабардинцы — шашань, по имени большого аула Чечен, расположенного у подошвы Ханкалинской горы. Сами же чеченцы называли себя нохчи, или нохчую.

Ингушские поселения появляются на плоскости в XVI—XVII веках. «Одним из первых ингушских населенных пунктов на плоскости, — говорится в этнографическом сборнике «Народы Кавказа», — вероятно, было селение Ангуш, или Ингуш, находившееся в Тарской долине на месте нынешнего селения Тарское. От селения Ангуш происходит название народа—ингуш, появившееся впервые у кабардинцев в XVIII веке, от которых оно было заимствовано русскими. Сами себя ингуши называют по имени одного из самых больших обществ — Галгаевского, обитавшего в центральной части горной Ингушетии (Народы Кавказа, т. I. М., 1960, стр. 375.).

Уже в XVI—XVII веках русские гарнизоны, терские казаки совместно с горцами, в частности чеченцами и ингушами, защищали пограничные рубежи от персидских и турецко-крымских вторжений. Из документа 1613 года видно, что чеченцы «если пограничную службу еще в последней четверти XVI века. В 1616 году служилые чеченцы писали русскому царю, что их отцы и сами они служили московским царям—Ивану Грозному, Федору и Борису, — но их все время притесняли кабардинские феодалы и они «нехотя им, горским князьям и мурзам, служити и под ними ввек быти, покиня свои домы и живот весь помытав, с женами и детьми из Окоцкие землицы утекли… и живем в Терском городе» (Кабардино-русские отношения в XVI—XVIII вв. Документы и материалы. М., 1957, стр. 194.).

Пойти на службу к московскому царю или поселиться у русских крепостей чеченцев и ингушей заставила угроза попасть в феодальную зависимость от кабардинских и кумыкских феодалов.

Чеченцы и ингуши не только охраняли на Кавказе русские рубежи, но и продолжали вести с русскими торговлю. В этом отношении заслуживает внимания следующий факт. В 1958 году при раскопках средневекового могильника у селения Асланбек-Шерипово в одном из погребений была найдена монета германского императора Рудольфа II (1576—1612). Несомненно, что эта монета попала в высокогорный район Чечни через посредство русских ‘купцов, интенсивные связи которых с Дагестаном и Азербайджаном в это время общеизвестны. Это тем более вероятно потому, что в начале XVII века, в период так называемого «смутного времени», русское государство было тесно связано с историческими судьбами стран Центральной Европы (Е. И. Крупнов. О чем говорят памятники материальной культуры Чечено-Ингушской АССР. Грозный, Чечено-Ингушское книжное издательство, 1961, стр. 35.).

Таким образом, уже в конце XVI века устанавливаются прочные связи чечено-ингушского народа с великим русским народом. Чеченцы устанавливают добрососедские связи с гребенскими казаками. «Казаки, — пишет И. Папко, — держались в своих гребнях благодаря поддержке князей Нижней или Малой Кабарды, землю которых они прикрывали, и приятельским связям с маловоинственными и немусульманскими тогда соседними чеченскими обществами, из которых брали даже себе жен» (И. Попко. Терские казаки с стародавних времен, вып. I. Спб, 1880, стр. 5.) .

Великий русский писатель Л. Н. Толстой, много живший среди гребенских казаков, в повести «Казаки» писал: «Очень, очень давно предки их… бежали из России и поселились за Тереком между чеченцами…

Живя между чеченцами, казаки перероднились с ними и усвоили себе обычаи, образ жизни и нравы горцев, но удержали и там… русский язык. Еще до сих пор казацкие роды считаются родством с чеченскими» (Л. Н. Толстой. Избранные повести и рассказы, т. I. М., 1945, стр, 366—388.).

Терек в то время являлся условной границей между русскими людьми и горцами. Как те, так и другие свободно проникали за Терек, в горы.

В 1628 году царское правительство отправило на Терек специалистов для отыскания медной и серебряной руды в Кавказских горах. В сопровождении терских казаков они беспрепятственно проникли в горы и свободно возвратились в Терский городок.