Февральская буржуазно-демократическая революция в Чечено-Ингушетии

В феврале 1917 года в России победила вторая буржуазно-демократическая революция. Царизм был свергнут. Оценивая огромное значение этой победы, Ленин писал: «В несколько дней Россия превратилась в демократическую буржуазную республику, более свободную — в обстановке войны, — чем любая страна в мире»1.

По примеру 1905 года рабочие и солдаты в первые же дни революции создали Советы. Опираясь на волю вооруженного народа, Советы смогли стать единственными и полновластными органами власти. Но меньшевистско-эсеровское руководство Петроградского Совета, на деле выполнявшее роль всероссийского центра Советов, добровольно уступило власть буржуазии, лидеры которой создали Временное правительство. В стране установилось двоевластие — своеобразное переплетение диктатуры буржуазии в лице Временного правительства и диктатуры пролетариата и крестьянства в лице Советов рабочих, солдатских, крестьянских депутатов.

Победа над царизмом в Петрограде явилась сигналом к революционным выступлениям рабочих, солдат и крестьян по всей стране. Могучая волна революционного подъема докатилась и до Чечено-Ингушетии, всколыхнув народные массы. Радостную весть о падении самодержавия сообщили на заводы и промыслы большевики. По их призыву рабочие Грозного вышли на улицы города, приветствуя свержение ненавистного царя и победу революции. К ним присоединились солдаты местного гарнизона, повсюду происходили митинги и собрания. Рабочий П. Белянин вспоминает, как было встречено сообщение о победе революции на Старых промыслах: «Рабочие Старых промыслов о свержении царствующего дома Романовых не знали до 5 марта. Носились разные слухи о неспокойствии, выступлениях питерских рабочих, восстаниях в войсках, но толком объяснить о всех событиях никто ничего не мог, ибо сведений не было.

Вдруг из города сообщают по всем конторам, по всем участкам: в 12 часов дня 5 марта — все на митинг. В несколько минут стрелой облетела эта весть все участки. Рабочие толпой двинулись к месту митинга, на 36-й участок… На митинг сошлось тысяч семь… Выступил приехавший из города тов. Анисимов».

5 марта состоялся и общегородской митинг рабочих, на котором стоял вопрос о создании Совета рабочих депутатов. После митинга прошли собрания по предприятиям, где были избраны депутаты в Совет, и в тот же день состоялось первое заседание. Совет предложил воинским частям командировать в его состав своих представителей. 6 марта Совет рабочих депутатов был переименован в Совет рабочих, солдатских и казачьих депутатов. В марте 1917 года в нем насчитывалось 180 депутатов от промыслов, заводов и воинских частей. Были созданы Советы рабочих депутатов на Старых и Новых промыслах Грозного и в других районах Терской области. «Массы создали Советы, раньше даже, чем какая бы то ни было партия успела провозгласить этот лозунг»2.

Большинство мест в Грозненском Совете захватили представители мелкобуржуазных соглашательских партий меньшевиков, эсеров и дашнаков. Это произошло потому, что многие большевики находились в тюрьмах и ссылках, значительная часть кадровых рабочих была взята на фронт, а на промыслы и заводы пришли новые рабочие — вчерашние крестьяне, казаки, ремесленники, не искушенные в политической борьбе, не имевшие достаточного революционного опыта и закалки. Часть грозненского пролетариата была временно захлестнута мелкобуржуазной волной.

Несмотря на то, что перед блоком меньшевиков, эсеров и дашнаков большевики и сочувствующие им депутаты оказались в меньшинстве, они составляли наиболее сильную и организованную фракцию Совета. Его председателем был избран руководитель грозненских большевиков Николай Андреевич Анисимов. В числе депутатов были большевики И. Филатов, Н. Носов, С. Тымчук, Погорелов, Ворожев, Бакулин и другие, избранные рабочими крупных промыслов и заводов. В первое время в Совете почти всегда проходили резолюции большевиков, и он, опираясь на поддержку рабочих и солдат, действовал как настоящий орган власти.

По постановлению Совета были арестованы начальник Грозненского округа полковник Джапаридзе, жандармские офицеры и некоторые другие представители царской власти. Рабочие разоружили полицейских, освободили из тюрьмы политзаключенных и захватили архив грозненской охранки.

На первом заседании Совет вынес решение о сохранении депутатам Совета среднего заработка и заработка воскресных дней с прибавкой на дороговизну. В первые же дни для охраны революционного порядка в городе и на промыслах начала создаваться рабочая милиция. Лица, желавшие служить в ней, должны были предварительно заручиться рекомендацией депутата Совета. Совет предложил всем предпринимателям оплачивать рабочих, занятых в милиции. В Грозном выполнялись указания В. И. Ленина о том, что «капиталисты должны платить наемным рабочим, прислуге и пр. за дни, посвященные общественной службе в милиции»3.

31 марта Старопромысловский Совет в письме конторам нефтепромышленных фирм разъяснил, что он представляет собой единственный правительственный революционный орган на нефтяных промыслах, постановления которого должны проводиться в жизнь безусловно.

Сразу же после свержения самодержавия большевистская партия восстановила свои партийные организации, создала ячейки на предприятиях, в армии, в деревне. Центральный Комитет партии уже в марте 1917 года установил непосредственные связи более чем с 70 партийными организациями, в том числе и с Грозненской.

Грозненская большевистская организация, находясь в годы войны в подполье, ни на минуту не прекращала своей работы в массах. Даже в эти суровые дни ей удалось издавать рукописный журнал «Буревестник».

Ленинский «Социал-демократ», давая общую оценку работы большевиков на Кавказе в 1915—1916 годы, в феврале 1916 года писал: «…несмотря на все препятствия, большевистское течение заметно растет на Кавказе. Такие крупные промышленные центры, как Баку и Грозный, находятся под гегемонией почти исключительно большевистского течения».

Хотя партийная организация Грозного и была ослаблена тяжелыми репрессиями царизма, она вышла из подполья закаленной и монолитной и не стала на путь объединения с меньшевиками, а в Центральном Комитете партии было отмечено, что в Грозном «с августа 1916 года организация существует как большевистская, в дни революции присоединился меньшевистский элемент; об объединении речи не было»4.

Грозненская большевистская организация к моменту вы хода из подполья была количественно небольшой, но стала быстро расти, вбирая в свои ряды лучших представителей пролетариата.

В марте состоялось общее партийное собрание. Был избран городской партийный комитет, куда вошли Н. Анисимов. М. Мордовцев, Н. Носов и другие под председательством Н. Анисимова, члена большевистской партии с 1913 года. На Старых промыслах также был избран районный партийный ко-митет во главе с И. Филатовым. Создаются партийные комитеты и на некоторых крупных предприятиях.

Меньшевики, встревоженные усилением влияния большевиков, пытались ликвидировать большевистский комитет. С этой целью они на 19 марта назначили объединенное собрание большевиков и меньшевиков и предложили создать в Грозном единую социал-демократическую организацию. Большевики, однако, сохранили свой комитет. Усилия меньшевиков не увенчались успехом.

Большевики развернули огромную работу среди трудящихся районов. Партийный комитет создал пропагандистскую коллегию, которая организовывала кружки, митинги, доклады, распространяла партийную литературу и газеты. Большевики в своей смелой агитационной и пропагандистской работе широко использовали большевистскую газету «Товарищ» — орган Грозненского Совета, которая начала выходить в апреле.

Партийный комитет Грозного имел хорошо налаженную связь с Петроградом, Москвой, Владикавказом, Баку и Тифлисом. Начиная с марта он вел регулярную переписку с ЦК партии, получая от него советы и указания. Руководство организации получало помощь от работавшего в это время во Владикавказе С. М. Кирова, который и сам часто бывал в Грозном.

На VI съезде партии Н. А. Анисимов говорил о том, что после переворота работа пошла лихорадочным темпом. «У нас всего два-три работника, и им пришлось разъезжать по всем заводам, организовывать там ячейки, лекции… нам удалось создать на низах своих новых работников… которые теперь самостоятельно работают на заводах. На создание их были направлены все наши усилия».

Большевики разъясняли рабочим, солдатам, горцам, казакам подлинный смысл Февральской революции и призывали к борьбе за социалистическую революцию. Под их влиянием рабочие, делегаты Совета, неоднократно ставили вопрос о полной передаче власти в руки Советов. Но меньшевики и эсеры пошли на соглашение с буржуазией и помогли ей создать местные органы Временного правительства, которые выражали волю имущих классов.

4 марта состоялось собрание представителей совета съезда терских нефтепромышленников, военно-промышленного комитета, городской думы и других буржуазных и даже монархических учреждений Грозного. Понимая, что порядок и спокойствие во многом зависят от рабочих, пригласили видных грозненских меньшевиков и эсеров. На этом собрании был создан так называемый Гражданский комитет, в котором руководящее положение заняли кадеты. Этот комитет, заменивший царскую администрацию, явился проводником политики Временного правительства. Он целиком находился в руках буржуазии и ее приказчиков. Участие в нем мелкой буржуазии и рабочих было лишь ширмой для создания мнимого демократизма.

24 марта Гражданский комитет созвал собрание заводовладельцев и управляющих нефтепромышленных фирм. Обсудив происшедший государственный переворот, смену правительства и новый государственный строй, собрание постановило приветствовать Временное правительство, оказывать ему полное содействие и предоставить в его распоряжение все свои силы.

Грозненская буржуазия, создав местный орган власти, приняла меры к тому, чтобы организовать буржуазию всей Терской области.

Очевидно, под влиянием более организованной грозненской буржуазии и был создан временный Терский областной исполнительный комитет, претендовавший на власть в области.

Все силы контрреволюции Терека концентрировались вокруг комиссара Временного правительства — контрреволюционера, казачьего офицера, бывшего члена Государственной думы Караулова. Возглавляемая им казачья атаманская верхушка под флагом «демократизма» решила воскресить казачий войсковой круг, который 14 марта избрав так называемое войсковое правительство. Председателем этого правительства и атаманом Терского казачьего войска был избран тот же Караулов. Он быстро занял положение «вождя» и взял власть в свои руки.

Во главе отделов и станиц были поставлены атаманы и комиссары Временного правительства. В некоторых отделах и станицах созданы казачьи комитеты. В станице Грозненской, например, был организован казачий комитет Кизлярского отдела под председательством офицера Губарева.

Наряду с казачьими верхами консолидируют свои силы горская национальная буржуазия и мусульманское духовенство. 14 марта в Грозном состоялся съезд представителей чеченского населения Терской области, на котором присутствовало около 3 тысяч человек. Этот съезд обсудил вопросы об установлении шариата и избрал Чеченский национальный совет, который на первом же своем заседании признал власть Временного правительства и его комиссаров на местах. Для постоянной работы был создан Чеченский исполнительный комитет. Председателем национального совета и его исполкома, куда вошли грозненские купцы-чеченцы, землевладельцы и именитое духовенство, был избран присяжный поверенный Ахметхан Мутушев.

Примерно такой же национальный совет и исполнительный комитет были созданы в марте в Ингушетии. Их возглавил, буржуазный националист Висан-Гирей Джабагиев.

Контрреволюционные по своему существу, эти национальные советы, возглавляемые буржуазной националистической интеллигенцией, торгово-промышленной буржуазией и мусульманским духовенством, не только не выражали интересов чечено-ингушского народа, но и препятствовали дальнейшему развитию революции в Чечне и Ингушетии.

На национальных съездах Чечни, Ингушетии и других горских округов были избраны делегаты на съезд представителей горских народов, который состоялся 1 мая 1917 года во Владикавказе. Здесь был создан «Союз объединенных горцев Северного Кавказа» и избран его исполнительный орган — Центральный исполнительный комитет. Главными деятелями этого контрреволюционного объединения были чеченский миллионер Чермоев, кумыкский князь Капланов, кабардинский коннозаводчик Коцев, дагестанский шейх Гоцинский и др. Горский съезд проходил под лозунгом полной поддержки Временного правительства и постановил «всецело присоединиться к российской демократии», требующей победоносного завершения войны. Присутствуя на съезде как представитель центральной власти и казачьих верхов Терека, Караулов имел полное основание в своей приветственной речи заявить: «Просматривая программу вашего съезда, я видел, что она мне не чужда».

Руководители «Союза объединенных горцев» и национальных советов стремились изолировать трудящихся горцев от революционной России, отравить их ядом национализма, отвлечь от классовой борьбы и тем самым укрепить свое влияние в Чечне, Ингушетии и других национальных районах Северного Кавказа.

Горскую буржуазию и духовенство поддерживала и некоторая часть интеллигенции, увлеченная лозунгами национальной свободы. Даже такие выдающиеся революционеры, как Асланбек Шерипов и Гапур Ахриев, не сразу разглядели всю контрреволюционность «Союза объединенных горцев». А. Шерипов искренне верил, что после Февральской революции горцам действительно представится возможность обрести самостоятельность и независимость. Угар борьбы за национальную независимость заслонил собой классовую борьбу. Асланбек Шерипов в тот период не учитывал наличия классовой дифференциации, а рассматривал народ в целом как однородную массу с общими интересами. Поэтому короткое время он принимал участие в деятельности реакционного союза, а Гапур Ахриев являлся членом комитета «Союза объединенных горцев». Но заблуждение их длилось недолго. Вскоре они порывают с «Союзом объединенных горцев» и твердо становятся на классовые позиции.

Асланбек Шерипов писал: «Когда над отчаявшейся землей весенним громом грянула Великая Российская революция, мы все с восторгом и самоотверженностью принялись за работу на благо всего чеченского народа. Народ всю судьбу свою вручил в руки шейхов, мулл, офицеров, помещиков и кулаков… Народ… считал, что так как они чеченцы, то поэтому будут защищать интересы большинства чеченского народа, а не интересы групп. Но в этой наивной вере своей народ жестоко ошибся…»

В Чечено-Ингушетии после Февральской революции создается двоевластие. С одной стороны, появляется Грозненский Совет рабочих, солдатских и казачьих депутатов — орган диктатуры рабочего класса и крестьянства. С другой — возникают Гражданский, Чеченский, Ингушский и Казачий комитеты, которые являлись органами буржуазии. Правда, в Чечено-Ингушетии, как и во всей Терской области, буржуазии пришлось делить власть с казачьими верхами, в руках которых находился административный и военный аппарат, а также с верхушкой мусульманского духовенства и горской знатью. Все они поддерживали Временное правительство и стремились использовать доставшуюся им власть в своих интересах, коренным образом противоречивших интересам народа.

В противоположность рабочим и крестьянам, которые старались разрушить и уничтожить старые органы власти, буржуазия и ее прихвостни пытались сохранить или в лучшем случае модернизировать их. Грозненский гражданский комитет, например, нашел нужным оставить без изменений весь состав городской управы и добивался, чтобы полиция была «пока оставлена на местах».

Меньшевики и эсеры поддерживали местные органы Временного правительства и всячески оберегали их от «нападок улицы». Под их влиянием Грозненский Совет не только не решился взять власть в Грозном и Грозненском округе, на чем настаивали большевики, но и дал согласие на создание так называемого Соединительного бюро. В него вошли представитель Гражданского, Казачьего, Чеченского комитетов и Совета. Это бюро просуществовало с 9 марта по 26 мая 1917 года, после чего было реорганизовано в коалиционный орган власти — Грозненский исполнительный комитет. Председателем комитета был избран буржуазный националист Мутушев. Господствующее положение в нем заняла буржуазия, опиравшаяся на меньшевиков и эсеров.

Хотя революция была совершена рабочими, солдатами и крестьянами, она не внесла коренных изменений в положение трудовых масс, которые не получили ни хлеба, ни земли, ни мира, ни подлинной свободы. Не изменилось положение трудящихся и Чечено-Ингушетии. Иностранные и русские капиталисты, владевшие нефтяными промыслами, фабриками и заводами, продолжали эксплуатировать рабочих.

Земля по-прежнему оставалась в руках помещиков и кулачества. Некоторые из них после революции даже увеличили свои земельные владения. Газета «Утро России» 8 июля 1917 года сообщала: «Исключительное явление наблюдается в Кизлярском отделе: идет небывалая скупка земли. Один князь Горчаков скупил у разных лиц 1500 десятин». А чечено-ингушская, иногородняя и казачья беднота оставалась в кабале у буржуазно-помещичьей верхушки.

Февральская революция не разрешила и национального вопроса. И это, естественно, вызывало недовольство трудящихся. В Чечено-Ингушетии начались выступления рабочих и крестьян против Временного правительства и его местных органов.

24 марта Грозненский Совет постановил «ввести… для всех отраслей труда восьмичасовой рабочий день». Встретив сопротивление капиталистов, которые всячески оттягивали решение этого вопроса, рабочие начали вводить восьмичасовой рабочий день явочным порядком. Они добились также установления минимальной зарплаты, ниже которой предприниматели не имели права платить ежемесячного пособия в связи с дороговизной. В марте же промысловые рабочие без разрешения администрации фирм стали самостоятельно распоряжаться конторскими лошадьми, распределять вахты по своему усмотрению. Рабочие добились решения Совета о конфискации фирмы «Плотник» и передаче ее рабочим на артельных началах. На нефтеперегонном заводе рабочие насильно посадили в тачку инженера Вильсона, который грубо обращался с ними, вывезли с завода и выбросили на улицу.

Дело дошло до того, что председатель совета съезда терских нефтепромышленников Коншин жаловался, что «на промыслах нет достаточного спокойствия… Беспокойные элементы из среды рабочих вносят нервозность в круги нефтепромышленников».

Рабочие организации не только вмешивались в производство, но и заботились об улучшении жизни трудящихся. Советом, по предложению большевиков, была избрана комиссия для обследования нужд рабочих, которой удалось заставить отдельных предпринимателей возобновить сокращенные работы и принять уволенных.

Когда в районе обнаружилась нехватка мелких денежных знаков, которые умышленно задерживались банками и фирмами, Грозненский Совет, по настоянию рабочих, постановил проверить банки и сейфы фирм и частных лиц, то есть отменить коммерческую тайну. Правда, ревизия почти не дала результатов. Рабочие были неопытны в этих делах и не знали всех махинаций капиталистов. Тогда Совет предложил фирмам и банкам выпустить чеки, обеспеченные текущими счетами. Эти чеки получили название «белых денег». Они имели хождение только в Грозненском районе.

Капиталисты прибегали к локаутам, саботажу, умышленно останавливали производство, затрудняли доставку продовольствия, делали все, чтобы «костлявой рукой голода задушить революцию». Но это только обострило борьбу.

В Грозном ко времени Февральской революции было расквартировано значительное количество солдат, работе среди которых большевики придавали особое значение. Вот характерное признание офицеров 21-го полка в письме командующему Кавказской армией: «С прибытием полка в Грозный, где большевистская пропаганда развита широко и разлагающе действовала на несознательные солдатские массы своими соблазнительными лозунгами, борьба с этой пропагандой благодаря темноте масс была чрезвычайно трудной».

В полку неизменно увеличивалось прежде незначительное число солдат, которые под влиянием большевиков призывали к недоверию офицерам, критике распоряжений начальства.

Революционизировались не только солдаты, но и казачьи части. Все более активными становились протесты солдат и казаков против войны.

Большевики проводили значительную работу в чечено-ингушских аулах и казачьих станицах, завоевывая на сторону пролетариата крестьянскую бедноту. Они призывали крестьянство к решительной ломке всех остатков помещичьего землевладения и пережитков средневековья, к уничтожению национального гнета. Например, в марте—апреле 1917 года группы грозненских рабочих выезжали на автомобилях в станицы Сунженской линии. Они рассказывали станичникам правду о революции.

Большевики призывали казаков и горцев к прекращению взаимной вражды, пресекали попытки контрреволюционеров спровоцировать горцев к выступлениям против русских рабочих. Настроение трудящихся горцев отражается в одном из заявлений жителей чеченских аулов Грозненскому совету, в котором говорилось, что «срок обещаний давно прошел и наступила пора делить землю». От слов переходили к делу. Так, жители селения Гойты явочным порядком распахали помещичьи земли и занялись порубкой частновладельческих лесов. Несколько позднее Н. Анисимов сообщал в ЦК партии: «…кстати, в Чечне аграрное движение. Чеченцы распахивают земли, отбирая их у своих помещиков».

Но надо сказать, что политическая работа среди чечено- ингушского крестьянства и трудового казачества осложнялась очень живучими патриархальными, родовыми и феодальными привычками в экономике и быту, а также религиозным фанатизмом отсталой части горцев. К тому же ни в одном ауле, ни в одной станице весной 1917 года еще не было большевистских организаций и членов партии. Этим ловко воспользовались кулаки, торговцы, муллы, а также казачьи верхи, которые держали под своим влиянием темные и забитые горские и казачьи массы. Они изображали большевизм, как страшное зло, клеветали на большевиков, высмеивали их.

Грозненским большевикам, занявшим в основном правильную линию в оценке классовой сущности Временного правительства и его местных органов, пришлось провести гигантскую работу по политическому просвещению масс и укреплению своих позиций. В ходе этой работы трудящиеся постепенно освобождались от меньшевистско-эсеровских иллюзий и убеждались, что только большевистская партия по-настоящему выражает и защищает их классовые интересы.

3 апреля 1917 года из далекой эмиграции в Россию вернулся В. И. Ленин. Апрельские тезисы Ленина и решения апрельской партийной конференции большевиков вооружили всю партию, в том числе и грозненских большевиков, конкретным планом борьбы за переход от буржуазно-демократической революции в России к революции социалистической. Для выполнения этого ленинского плана пролетариат Грозного и трудящиеся Чечено-Ингушетии вступили в героическую борьбу со своими классовыми врагами и, руководимые большевиками, упорно добивались заветной цели, преодолевая сопротивление контрреволюционных и буржуазно-националистических кругов.

Примечания:
1 В. И., Ленин. Детская болезнь «левизны» в коммунизме Соч. Изд. 5-е. Т. 41, стр. 12.

2 В. И. Ленин. Седьмой экстренный съезд РКП (б). Соч. Изд. 5-е Т. 36, стр. 6.

3 В. И. Ленин. Задачи пролетариата в нашей революции. Соч. Изд. 5-е, Т. 31, стр. 165.

4 То, что Грозненская парторганизация в марте 1917 года не была объединенной, косвенно подтверждает М. Д. Орахелашвили: «Лишь в Грозном и, как ни странно, в Кисловодске существовали небольшие организации на шей партии, в остальных же местах наблюдалось топтанье в болоте объединенчества». Прежнее утверждение о том, что она была объединенной, объясняется тем, что некоторые документы, характеризующие работу Грозненской большевистской организации, не были известны исследователям.

Источник:
Очерки истории Чечено-Ингушской АССР. Т.I. Грозный, 1967. Стр. 250 – 259.